На смену 41 году приходит 39-й, за ним следуют 36-й, 33-й... Под выстрелами Флоры пятятся нескончаемые вымуштрованные шеренги марширующих па плацу солдат, отступают вопящие, беснующиеся в экстазе толпы поклонников и поклонниц фюрера на берлинских улицах, откатываются орудия, танки, становятся похожими на собачий лай визгливые речи Гитлера. Мальчишка с изможденным, постаревшим лицом вершит суд над фашизмом, расстреливает его. Если вам необходимо приобрести террасную доску, тогда посмотрите на террасная доска и узнайте, где ее можно купить и какова стоимость.
Выстрелы Флоры в изображение ненавистного человека с маленькими усиками, принесшего столько горя ему п его народу, будоражат историю, они переворачивают и черные страницы, еще раз зовут к осмыслению уроков минувшего, они же, эти выстрелы, останавливают и отбрасывают от нас фашистскую чуму. Под звуковую какофонию, смешавшую хвастливые речи и боли, восторженные возгласы н грохот танков, размеренный солдатских пальбу из пушек, бодрые военные марши н режущий слух пронзительный вой летящих к земле бомб, отступает, словно уходит в небытие то, что никогда не должно повториться.
Старая кинохроника здесь - напоминание о прошлом и предостережение будущему. Уже не раз виденные «объективные» кадры получают острое «субъективное» звучание - они отмечены печатью трагедии белорусской деревни, мальчика Флеры, в полной мере изведавшего ужасы гитлеровского нашествия. В кадрах гитлеровской кинохроники, кажется, просвечиваются полные исступленной ярости глаза мальчишки-партизана, берущего на мушку Гитлера, а вместе с ним всех фашистских выродков прошлого, настоящего и будущего.
Говоря о замысле фильма, Элем Климов подчеркивал: «Если раньше могло существовать искусство и развлекательное, и умиротворяющее, то теперь настали времена, как сказал Алесь Адамович, яростного искусства. Яростное искусство, которое сдирает кожу, переворачивает души людей, нацелено на потрясение.
